Детство Шелдона Купера нельзя было назвать простым. Его ум работал не так, как у других детей. Пока сверстники гоняли мяч во дворе, он размышлял о фундаментальных законах физики. Родителям было непросто его понять. Мать, женщина глубоко верующая, чаще водила его в церковь, чем в научный музей, молясь о том, чтобы сын обрёл "нормальные" интересы. Отец, в прошлом тренер по футболу, после работы обычно отдыхал на диване с банкой пива, наблюдая за спортивными матчами. Попытки Шелдона обсудить теорию струн наталкивались на недоумение или совет пойти поиграть на улице.
Со сверстниками тоже не складывалось. Обычные детские игры казались ему бессмысленными. Вместо того чтобы собирать карточки с бейсболистами, он пытался выяснить, каким образом можно легально приобрести или синтезировать обогащённый уран для собственного исследовательского проекта. Такие вопросы, естественно, не делали его популярным на школьной площадке. Он рос в своём собственном мире, полном формул и гипотез, где самым близким другом часто был лишь собственный, не по годам развитый, ум.
